Russian
EnglishОчередной этап плавания вдоль побережья Аргентины от Баия-Сан-Блас до Комодоро-Ривадавии экипаж кругосветной экспедиции Томского отделения Русского географического общества рассчитывал пройти за четверо суток. С этой задачей Евгений Ковалевский и Станислав Берёзкин справились, однако в самом конце перехода длиной в 420 миль их тримарану потребовалась помощь береговой охраны — слишком уж суровым ветром встречает «свирепый аргентинский юг» российских путешественников. О мыслях, которые возникают во время ночной вахты, о безмолвных спутниках путешественников, одиноких в океане, о людях, которые приходят на выручку, кругосветчики рассказали читателям сайта РГО.
Из Баия-Сан-Блас экспедиция вышла на рассвете 12 ноября. Синоптики обещали переменный ветер с разных направлений с порывами до 25 узлов. Было пасмурно, холодно и мокро, но спустя некоторое время природа сжалилась — небо прояснилось, и к ночи на нём высыпали звёзды. В такую погоду, по словам Ковалевского, стоять на вахте — просто чудо.
Ночь, звёзды и мысли на вахте посреди океана
— Ясное небо стреляет звёздами. Вот великий Южный крест — выбираю его ориентиром. Запоминаю место между вантами, где вижу это знаменитое созвездие. Периодически электронная система навигации даёт сбой, и наш корабль на картплоттере исчезает. Его надо найти, на это уходит время. Поэтому я держу путь по звёздам. Запоминаю расположение созвездий справа и слева по курсу движения тримарана и держу этот курс. В ближайшие полчаса точность сохраняется. Затем из-за вращения Земли звёзды смещаются. Но к этому времени мне удаётся вернуть корабль на экран плоттера — реанимировать автоматический идентификатор судов, — рассказал Евгений.
Он напомнил, что в далёкие времена, когда люди ещё не изобрели хитроумных навигационных приборов, викинги и древние полинезийцы ориентировались по звёздам по-настоящему. Искусству прокладки курса по звёздам надо учиться не менее 10 лет.
— Всё это время нужно каждую ночь следить за положением звёзд на небе в течение всего тёмного времени. Положение звёзд меняется — это нужно запоминать. Кроме того, надо обязательно выходить в океан, поскольку на разной широте и долготе положение звёзд в одно и то же время разное. Об этом нам когда-то рассказывал Иан — главный шаман острова Раротонга в Тихом океане. Он один из создателей Ассоциации древних полинезийских каноэ, хранителей удивительного искусства мореплавания на утлых деревянных судёнышках и ориентирования по звёздам, — добавил Евгений.
Наблюдения за звёздным небом и гладью океана приводит в восхищение! От баллонов судна вдаль за корму идут три мерцающие струи.
— Это флуоресцирует планктон. Он, как локальный наместник океана, дарит нам его божественную красоту, ласкает взор и мягко напоминает о возможном гневе Посейдона. Ведь три сверкающие струи — это отблески его зловеще-приветливого трезубца, — считает Ковалевский.
То справа, то слева от баллонов тримарана периодически проплывают медузы, переливаясь перламутровым серебром, словно нежась в объятиях планктона. Вот слева по борту метнулась такая же серебристая торпеда.
— Это какая-то большая рыбина, возможно акула. Делает быстрые зигзаги и исчезает в зловещей глубине прародителя земной жизни. Одинокая птица кружит над мачтой, пытается сесть на краспицу — поперечный брус. Не получается раз, не получается два. Птица обиженно улетает, бросив мне упрекающую метку на плечо. С кормы на центральный баллон постоянно заливается океан, забрасывая на наш одинокий плот шевелящийся фосфор. Новые струи воды играют с планктоном, и баллон будто оживает. Он словно призывает: «Поиграй со мной, приятель» Но это отвлекающий манёвр грустного усталого корабля. Он рвётся в бой с ветрами и волнами, с акулами и пиратами, с палящим солнцем и изнурительным холодом. А мы всячески его оберегаем от напастей и благодарим небеса за такие спокойные ночи, — рассказал Евгений.
Отвлекаться вахтенному никак нельзя. От его внимательности и мастерства зависит жизнь экипажа и судьба экспедиции.
— А морское плавание для нас — это не просто жизнь в океане, это история освоения планеты человечеством. Мы идём по следам русских кругосветных экспедиций XIX века, это история нашей страны, это морская слава России. И мы не должны поддаваться слабостям, идти на поводу у усталости, — подчеркнул Ковалевский.
Полёт творческой фантазии руководителя кругосветки прерывает появление на палубе Стаса Берёзкина. Капитан тримарана выбирается из палатки, чтобы долить бензина в бак. Ночь вокруг прекрасна, но при таком слабом ветре паруса еле тянут судно вперёд. Приходится помогать им 15-сильным мотором «Ямаха». Четыре часа вахты закончились, и Ковалевский, не раздеваясь, чтобы не замёрзнуть, забирается в спальный мешок.
Холода и памперо, рука помощи с берега
На четвёртые сутки перехода становится намного холоднее. Это заставляет экипаж закутаться во всю имеющуюся в наличии одежду, но делает дельфинов веселее, а чаек — наглее.
— Чайки подлетают всё ближе и ближе. Их привлекает вид «гигантской утки», медленно движущейся на юг. Кажется, информация о наших мирных намерениях распространилась среди чаячьего сообщества, и птицы совсем обнаглели. Они пролезают между вантами, садятся на воду в полуметре от аутригеров, бросают метки на палубу, на палатку, на одежду, в кружки и миски. Кажется, что мы одна большая семья: экипаж, тримаран, птицы, дельфины, киты, а ещё ветер и солнце, — признаётся Ковалевский.
Иногда вдали справа показывается берег Аргентины. Это Патагония вдаётся в океан своими полуостровами и заливами.
— Солнце напоминает снежную королеву. Его яркое свечение, перемешиваясь с холодным ветром, не греет, а холодит тело и леденит душу. Оно вроде есть, а ожидаемый согревающий эффект отсутствует. Но солнце слепит, требует защиты глазам, обесцвечивает монитор картплоттера, окутывает нас холодными лучами, призывает не расслабляться, — рассказал Евгений.
Вскоре Атлантика в очередной раз показывает свой суровый нрав. С южных румбов налетает холодный ветер — памперо. Остаток дня и ночь кругосветчикам пришлось пробиваться сквозь него к берегу. Лишь рано утром тримаран подбирается к Комодоро-Ривадавии. Но на большее сил мотора не хватает. Потоки ветра не дают добраться до суши.
— По рации стали запрашивать префектуру, береговую охрану. Минут 40 вели переговоры с ними. Объясняли, что без помощи зайти в порт не получается. Наконец мы увидели катер, спешащий нам на помощь. Офицер префектуры принял верёвку, брошенную нами, бросил нам свою. Соединив наши корабли двумя верёвками, двинулись к берегу, — рассказал Ковалевский.
Катер префектуры буксировал тримаран до порта в течение полутора часов. Здесь, в бухте, ветер намного тише, поскольку гавань защищают горы. Цель достигнута!
Что дальше
В Комодоро-Ривадавии экипаж тримарана намерен пробыть три дня. Россиян приняли в местном клубе «Наутико». Станиславу Берёзкину и Евгению Ковалевскому, как всегда, предстояло много работы: провести профилактику моторов, пополнить запасы продуктов и воды, инструментов и хозяйственных мелочей. Кроме того, россияне встретятся с аргентинскими мореходами и юными моряками, которым расскажут о своём плавании, о красоте природы России и Сибири, о важности дружбы между всеми народами Земли.
На борт тримарана вновь поднимутся новые члены экипажа. Они пройдут вместе с постоянной командой экспедиции часть маршрута.
— Готовимся к страшному мысу Горн. Приняли на борт Романа Стручкова из Калининграда. Он — аквалангист, руководитель центра развития IT и креативных индустрий компании «Резаниум». Пойдёт с нами до порта Ушуайя. Завтра несколько миль с нами пройдут президент клуба «Наутико» Марсело, а также тренер юных моряков Алексис и два его 14-летних ученика. Мы пройдём вместе несколько миль, затем подойдём к берегу и они вплавь доберутся до суши, — раскрыл детали Евгений Ковалевский.
Дальше кругосветка РГО отправится в Рио-Гальегос — административный центр аргентинской провинции Санта-Крус. Желаем удачи и попутного ветра нашим мореплавателям!
Александр Жирнов
